Свободы. Вот чего хочется вчерашним школьникам и сегодняшним студентам. Кто-то условно обретает её, уезжая в другой город и живя в общежитии, снимая комнату или квартиру. Условно, потому что единицы после пар идут на работу или подработку. Основная масса живёт за счёт родительской помощи. Что касается меня, то мне свобода виделась не только и не столько в жизни отдельно от родителей, сколько в возможности покататься по миру и желательно с удовольствием.
Моё детство прошло без собаки, хотя я не раз просил её завести, а велосипед и самокат входили в арсенал моих умений только благодаря сверстникам-соседям. Во времена студенчества я жил в квартире с родителями, учась в одном из городских ВУЗов, поэтому познать на себе все тяготы быта и невзгоды этого периода не пришлось, хотя знаком с ними был более чем хорошо.
Пока помимо учёбы, а то и вместо неё, кто-то гулял и пьянствовал до утра, подрабатывал или попадал в смешные и не очень истории, я отучился на права, получив категории «А» и «В», сделал акцент на разговорный английский, изучение географии и особенности посещения ближайших стран, а также оформил загранпаспорт.
Прошёл месяц как я устроился на работу. Казалось, что вот теперь я смогу себе позволить купить то, что мне хочется, но нет, посыпалось: зачем, тебе статистики мало, нужна хорошая экипировка, а где взять гараж, сначала квартира, да за эти деньги можно было бы… И так по нарастающей, доводя мои нервы до состояния перетянутой тетивы.
Не сказать, что родители были неправы и в мои 23 следовало бы подумать о собственной квартире, так как с самостоятельностью у меня было всё в порядке, чему способствовало ежегодно проводимое лето с бабушкой в одной из деревень области на протяжении 19-ти лет. Последний год она жила в городе. Собственно, к ней я и направлялся. У меня был ключ от её квартиры, который она с самым заговорщицким видом дала мне, как только я окончил школу.
- Ба! – втянув носом вкусный запах пекущихся в духовке пирожков, позвал я.
- Проходи, проходи, я сейчас выйду, - донёсся родной голос из дальней комнаты.
Сегодня был особенный день, а мои родители умудрились мне его испортить нравоучениями ещё за неделю.
- Чего кислый такой? – спросила бабушка, непривычно одетая в штаны с блузкой, после чего с особой тщательностью растрепала и без того непослушные волосы. - Не одобрили?
Мне осталось только насупиться и вздохнуть так, как будто я был на месте Атланта и мне предстояло до скончания веков держать небесный свод.
- Игрушка ведь не только дорогая в плане покупки и содержания. Он опасен. Ты же сам это понимаешь, но есть ещё одна причина, по которой родители так сопротивляются именно этому твоему желанию. Даже самый аккуратный водитель не застрахован от случайности и дураков, которых на дороге очень много. Как говорится, дебилы самая мощная в мире организация – у них везде свои люди.
Я невольно рассмеялся, понимая, насколько она права. Тем временем бабушка уже успела выключить духовку, достать пирожки, переложить их на поднос и накрыть вышитым полотенцем.
- В машине тебя сложнее не заметить и там ты хоть как-то защищён, а на мотоцикле? - и она прижала меня к себе так, словно мне 5 лет, и я только что ушиб лоб и коленку с локтем, свалившись с двухколёсного велосипеда.
- Бабушка, я чего-то не знаю? - перестав жадно поглощать одни из вкуснейших пирожков в этой Вселенной, спросил я.
- Всему своё время, - сказала бабушка тоном заговорщика. – Пойдём.
Наскоро дожевав ещё горячий пирожок, сделав буквально пару глотков молока и теряясь в догадках, вышел вслед за бабушкой.
Мы проехали на маршрутке полгорода, но предавшись размышлениям и воспоминаниям, я почти этого не заметил и очнулся, когда бабушка сказала, что мы пришли.
Перед нами было небольшое двухэтажное здание. Судя по его виду, на первом этаже были автомастерские, а на втором несколько офисных кабинетов. Бабушка решительно шагнула в одни из ближайших открытых ворот и, поздоровавшись, попросила позвать Олега Владимировича. Механик оторвался от осмотра вмятины на переднем крыле Лексуса, ужом просочился в боковую дверь и уже через пару минут к нам шёл мужчина явно старше 60 лет, но в прекрасной физической форме и идеально сидевшем тёмно-синем костюме без галстука.
- Надя, - дрогнувшим голосом сказал Олег Владимирович, крепко обнимая бабушку.
- Олег, - ответила бабушка и таким же голосом, и такими же искренними, но короткими объятиями.
- Мой внук, - беря меня под руку сказала бабушка, - и мы к тебе по делу.
- Конечно, пойдёмте.
Если честно, то я чувствовал себя салагой в опытном партизанском отряде. Мы вышли на улицу и обогнув здание зашли в ещё одни открытые ворота мастерской, где было пусто и относительно чисто, если не считать нескольких масляных пятен, инструментов, наскоро собранных в кучку практически посреди помещения и большого балдахина у дальней стены, спускавшегося прямо до пола и скрывающего явно не стул.
- 40 лет назад твой дедушка разбился на мотоцикле по вине пьяного водителя. Он был опытным трактористом и будучи совсем юным умел водить любую технику, что тогда была в нашей деревне и районе, но этого его не спасло.
- Володя не пил, как многие наши, а вот руки у него были золотые. На том мы с ним и сошлись. Собирали, перебирали и чинили всё, что видели, даже на спор, на время и с закрытыми глазами, - поделился Олег Владимирович, доставая с полки пожелтевшую газетную страницу, убранную под стекло.
- Защиты то толковой не было, - продолжала бабушка. – Да и шлем как-то через раз одевали, не по трассе же, да и просёлочные дороги, как вы теперь выражаетесь, стрелку уложить не позволяли.
Я пробежался глазами по статье и у меня буквально подкосились ноги. Дедушка был не виноват, но избежать столкновения было невозможно. Выжить в такой аварии при отсутствии полной защиты и шлема было нереально. Мама была маленькой, но для неё главным виновником в гибели папы и всех постигших молодую бабушку невзгодах и сложностях (она больше не вышла замуж и растила дочку одна) стал именно мотоцикл. Пьяных и даже выпивших мама на дух не переносила. Отца я никогда не видел с рюмкой в руке.
- Бабушка, а почему ты меня не отговариваешь, раз такая…
- История у каждого своя и свой путь, - с грустной улыбкой сказала бабушка и протянула мне ключи как раз в тот момент, когда Олег Владимирович аккуратным движением сдёрнул балдахин с моей мечты.
- Ты, главное, шлем всегда хорошо застёгивай и защиту качественную купи, - сказала, обнимая меня бабушка, а у меня 23-ти летнего мужика стоял ком в горле.
Обстановку разрядил приятный звук работающего двигателя и в мастерскую буквально вплыл хромированный кастомный Харлей.
- Аппарат к пилотированию готов! – гордо заявил перепачканный молодой мастер «с глазами цвета виски», как пела Ветлицкая, контакты которого за последний час явно пополнились десятком новых телефонных номеров.
Это был мой первый день рождения, который я провёл с бабушкой за тихой неспешной беседой с рассматриванием семейного альбома, прервавшись на чай с пирожками всего один раз. Тот день и вечер согрели мне душу больше, чем какое-либо другое событие за все прожитые годы.
Обратно домой я ехал на собственном мотоцикле в сопровождении Олега Владимировича, который оказался одноклассником деда, «человеком со связями» и подарил мне мотошлем и мотоциклетные перчатки. Кроме того, он взял бабушку в качестве пассажира, предварительно заручившись моим обещанием регулярно её катать после получения должного опыта. Гараж обнаружился в соседнем дворе, который отец уже 2 недели тайком приводил в порядок, купив его у переехавшего в другой город соседа ещё месяц назад. Я не знал, существует ли Дед Мороз, но с этого дня не имел права быть для своих внуков худшим дедом, чем для меня моя бабушка.